ИЗБАВИТЕЛЬ ОТЕЧЕСТВА?

МАЛОИЗВЕСТНЫЕ ФАКТЫ НА ФОНЕ ИЗВЕСТНЫХ

Александр Лебедь родился 20 апреля 1950 в столице донских казаков городе Новочеркасске Ростовской области. Мать Александра Лебедя, Екатерина Григорьевна, потомственная донская казачка, и сейчас живет в Новочеркасске. От общения с журналистами уклоняется: во-первых, из-за прошлого печального опыта, когда ее слова перевирали и потом "стыдно было перед сыновьями и соседями", а во-вторых, потому что стесняется своего слабого зрения, почти слепоты. Слепнуть стала после ошибочной "похоронки" на Александра из Афганистана.

Отец, Иван Андреевич Лебедь, был рабочим. В 1937 году за два пятиминутных опоздания в течение двух недель он, по жестокому сталинскому закону, был осужден на 5 лет лагерей. Освобожден был в 1939 досрочно с направлением в штрафной батальон: как раз началась война с Финляндией. Участвовал в прорыве линии Маннергейма, а затем прослужил в армии всю Великую Отечественную войну и был демобилизован в 1947 году в звании старшего сержанта. Умер в 1978 от последствий полученных на фронте ранений. Оба сына с детства мечтали о военной карьере, хотя отец их мечтаний не одобрял. Отец был украинцем по происхождению и помнил об этом - хотя и неизвестно, какая у него самого была запись в обязательном советском "пятом пункте".

Старший сын Александр был записан русским, младший Алексей (полковник и тоже депутат Государственной Думы) - украинцем. Давая интервью газете Русской партии Крыма, генерал Лебедь - в качестве комментария к затронутой интевьюером теме русско-украинских отношений - упомянул об этом факте, сопроводив его легким недоумением. Недоумение совершенно излишнее: в смешанных русско-украинских семьях традиционно дети записывались "пополам", благо советская система учета национальности этому не препятствовала. Александр Лебедь себя считает русским, жена его Инна Александровна Чиркова (по образованию школьный преподаватель математики) - русская, и оба его сына записаны русскими (про детей Алексея Лебедя - не знаю).

Чтобы покончить с национальным вопросом, приведу апокриф донецкого происхождения (не из того Донецка, который в родной Лебедю Ростовской области, а из соседней столицы Донбасса). Будто бы Лебедя спросили: "А что будет, если вас не изберут президентом России?". И будто бы он ответил: "А я тогда в Киеве буду баллотироваться. Хохлы меня в пику москалям точно изберут. А потом и до Москвы доберемся - но исключительно мирным, цивилизованным, ЭЛЕКТОРАЛЬНЫМ путем!". Одно из сильных впечатлений детства Александра Лебедя - расстрел демонстрации в Новочеркасске 2 июня 1962 года.

По воспоминаниям матери, ее сыновья сидели на огромной старой шелковице во дворе родного дома, когда на площади стали стрелять. "Мальчишки с ветки, как воробьи осыпались, чтобы туда и бежать", но бабушка Анастасия Никифоровна "загнала ребят по домам". Окончив в 1967 среднюю школу, Александр Лебедь по- дал заявление в военкомат на зачисление в Качинское летное училище, но не прошел медицинскую комиссию. Пришлось по комсомольской путевке поступить на работу шлифовальщиком на Новочеркасский завод постоянных магнитов, на котором проработал год (и где, кстати, познакомился со своей будущей женой - она тогда была секретарем комсомольской организации его цеха). Еще год работал грузчиком в гастрономе. После повтор- ной неудачи с Качинским училищем (не прошел по показателю "рост сидя") два лета подряд пытался поступить в Армавирское авиационное училище, но каждый раз по состоянию здоровья опять не проходил медицинскую ко- миссию. После очередной неудачи летом 1970 года с Армавирским авиационным училищем подал документы в Рязанское воздушно-десантное командное училище - и поступил. Требования к здоровью будущих десантников оказались менее жесткими, чем к летчикам. Может быть, тут сработала судьба.

В училище Александр Лебедь, как и положено, вступил в КПСС. Окончил учебу в 1973 году и до 1981 года служил в том же училище - сначала в должности командира взвода, затем - командира роты. Непосредственным его начальником (сначала - командиром роты, потом - командиром батальона) был Павел Грачев. Жить в гостинице, которая служила общежитием для офицеров училища, тоже пришлось в одном номере с Грачевым.

Будущий "лучший министр обороны России" научил будущего секретаря Совета безопасности играть в карты. Солдат умирающей Империи в ноябре 1981 капитан Александр Лебедь был направлен в Афганистан, где командовал 1-м батальоном 345 парашютно-десантного полка.

В это время его брат Алексей уже два года командовал там же разведывательной ротой. Об этой войне в своих воспоминаниях "За державу обидно" Лебедь пишет так: "Афганистан - это боль, Афганистан - слезы, Афганистан - память. Это все, что угодно, но не позор - солдаты свой долг выполнили сполна. Они не выиграли ту войну и не могли выиграть - обстановка была не та. За спиной не было Москвы, не было России, но они ее и не проиграли, потому что были потомками суворовских и жуковских солдат- Афганистан оплачен 15 тысячами жизней, честно отданных в непонятной войне.

Около 40 тысяч были ранены и искалечены. Это была честная солдатская плата за политическую очумелость. И она, эта плата, не может быть позорной."

После Военной Академии имени Фрунзе (1982-85), службы в Костроме (1985) и Пскове (1986-88) генерал Лебедь получил под свое командование Тульскую воздушно-десантную дивизию, которую в 1988-91 годах неоднократно бросали на усмирение волнений и мятежей по окраинам империи. Ноябрь 1988 - Баку, где начались после Нагорного Карабаха и Сумгаита армянские погромы. Апрель 1989 - события в Грузии.

Из воспоминаний Лебедя можно понять, что 9 апреля 1989 года, когда произошли известные трагические события, он находился в аэропорту Тбилиси (вылетел из Тулы 8 апреля и "приземлился в одном из первых самолетов"), но собственно в город вошел со своей колонной в ночь с 9 на 10 апреля - то есть непосредственно в разгоне митинга 9 апреля не участвовал. Но события этого дня Лебедь воспринял очень близко к сердцу. Парашютно-десантный полк (345-й "Баграмско-афганский" - тот самый, в котором Лебедь командовал батальоном в 1981-82 в Афганистане), дислоцировался после Афганистана в Гяндже. 6 апреля 1989 полк получил задачу: совершить 320-километровый марш из Гянджи в Тбилиси и "своими опытными штыками поддержать шатающийся режим Патиашвили". Полк "блокировал подступы к Дому правительства и площадь перед ним, на которой вторые сутки бушевал южный, горячий, нервный митинг. Подступы к площади были забаррикадированы большегрузными машинами, наполненными отборной щебенкой в кулак величиной". Этой щебенкой демонстранты забрасывали солдат, которые ничем не могли ответить.

Защищая от обвинений генерала Игоря Родионова, в то время - командующего Закавказским военным округом, Лебедь утверждает, что командующий возражал против применения войск для блокирования демонстрантов. Мало того, по версии Лебедя, 9 апреля вообще не было целенаправленной операции по очистке площади от демонстрантов. Целью атаки десантников будто бы были только грузовики: "захватить грузовики и тем самым избавиться от малоприятного камнепада". Но "на пылающей страстями площади возникла паника", давка, в которой "погибли 18 человек, из них 16 женщин, в возрасте от 16 до 71 года".

Между тем сам генерал Родионов, выступая на Съезде народных депутатов СССР, вовсе не отрицал, что был приказ очистить площадь, - он лишь утверждал, что не сам придумал эту безумную операцию, что решение было принято на уровне руководства компартии Грузии (а грузинские партбоссы и кагебешники, естественно, все валили на генерала и его солдат). Избиения демонстрантов саперными лопатками Лебедь начисто отрицает; по его мнению, саперные лопатки были лишь средством защиты от летящих камней, часто используемым в отсутствие бронежилетов. Защищая армию (которая действительно меньше виновата, чем партия), Лебедь в точности следует тем самым демократическим журналистам, которых осуждает: как они не акцентировали неудобные им факты (камни, заточки, антиабхаские - а не только антисоветские - лозунги демонстрантов), так и он сознательно "рихтует" действительность.

По поводу утверждения, как он пишет, газеты "Заря Востока", что один солдат-десантник будто бы три километра гнался за старушкой и зарубил ее лопатой, Лебедь иронизирует: "Что это была за старушка, которая бежала от солдата три километра? Вопрос второй: что это был за солдат, который не мог на трех километрах старушку догнать? И третий вопрос, самый интересный: они что, по стадиону бега- ли? На трех километрах не нашлось ни одного мужчины-грузина, чтобы заступить дорогу этому негодяю?".

Скорее всего, большинство погибших действительно были задавлены, а не зарублены, но ведь резаные раны от ударов лопатками медики зафиксировали у большого числа пострадавших, в том числе у некоторых убитых. В январе 1990 г. дивизия Лебедя "гасила конфликт" в Баку и "восстанавливала совсткую власть в Джелалабаде". 17 февраля 1990 г. Лебедю было присвоено воинское звание "генерал-майор". Член ЦК Весной 1990 г. 51-й Тульский парашютно-десантный полк выдвинул генерал-майора Лебедя кандидатом в делегаты XXVIII съезда КПСС. Несмотря на то, что было негласное указание руководства ВДВ изб- рать другого делегата (генерал-полковника В. К. Полевика), избрали все-таки Лебедя.

Таким образом, вместе с командующим генералом Владиславом Ачаловым Лебедю выпало представлять ВДВ на съезде КПСС и - автоматически - на учредительном съезде компартии России. На съезде у Лебедя и "архитектора перестройки" Александра Яковлева случилась публичная перепалка, с которой началась политическая известность генерала - пока еще в узких кругах. На съезде Лебедю попала в руки распечатка кулуарной беседы Яковлева с делегатами от "Демократической платформы в КПСС".

Яковлева Лебедь недолюбливал, считая его ответственным за развал державы, но того, что официальный идеолог компартии в неофициальной обстановке, оказывается, диссидент, его поразило ("- то, что говорил Александр Николаевич для всех, существенно отличалось от того, что он говорил для узкого круга избранных-. Это был первый ощутимый удар и демонстрация двойной морали. Позже я уже привык и относился к подобным проявлениям достаточно спокойно, но тогда это был удар-"). Лебедь написал на полях распечатки целых 17 каверзных вопросов, из которых за- дал только три. Третий вопрос: "Сколько у вас вообще лиц, Александр Николаевич?"

Прямым следствием выпада по адресу Яковлева стало избрание генерала Лебедя членом ЦК "полозковской" компартии РСФСР. Это произошло 5 сентября 1990 - на втором этапе учредительного съезда компартии России. Лебедь пишет, что его выдвинул какой-то подполковник, фамилию которого он не помнит. На самом деле выдвинут он был представительницей анпиловского Движения коммунистической инициативы (ДКИ) - причем в паре с генералом Альбертом Макашовым. Оба они были избраны, получив более 90% голосов.

Став членом ЦК КП РСФСР, Лебедь побывал на двух пленумах, и, оказывается, только после этого к нему пришло "осознание печальной истины, что мне на протяжении длительного периода времени откровенно вешали спагетти на уши, а я верил. В партии буйствовала двойная, тройная мораль- Я понял, что мне с этой организацией не по пути."

Репетиция ГКЧП В том же сентябре 1990 г.

Лебедь получил от генерал-полковника Ачалова "очередной смутный приказ: "Привести дивизию в состояние повышенной боевой готовности по "южному варианту". "Южный вариант" оказался на этот раз не Баку или Тбилиси, а Москвой. В Тульской дивизии сложилась традиция: если летят в Азербайджан, оставляют в казармах солдат-азербайджанцев, если в Армению - армян. "Что же теперь - русских не брать?" - сразу же "кто-то повесил в воздухе совершенно замечательный вопрос". Комментируя эту странную операцию, Лебедь пишет: "Было явно поднято две дивизии и полу явно еще три. Всем было ясно, что командующий самостоятельно этого сделать не мог. Значит - министр. Но министр маршал Советского Союза Дмитрий Тимофеевич Язов, за плечами у которого была война, четыре с лишком десятка лет службы, был человеком дисциплинированным и осторожным. Значит, еще выше. Кто - можно было только догадываться".

Народные депутаты СССР и РСФСР так и не смогли добиться от генералов, зачем они подняли войска на Москву. Сам Лебедь не скрывает, что официальное объяснение: "Маневры, картошка, парад. Картошка, парад, маневры" - было смехотворным. Миф о защитнике Белого дома 17 августа 1991 г., уже находясь в отпуске, генерал Лебедь получил от нового командующего ВДВ Павла Грачева приказ вновь привести Тульскую дивизию в готовность к действиям "по южному варианту". Утром 18-го задача была уточнена: "Силами парашютно-десантного батальона организовать охрану и оборону здания Верховного совета". Совершив марш-бросок на Москву и прибыв утром 19-го к Белому дому, люди Лебедя наткнулись на баррикады и толпу.

Александр Коржаков провел Лебедя в здание. Только там, от Юрия Скокова, Лебедь, по его словам, "впервые услышал о ГКЧП!". Скоков провел Лебедя к Ельцину, который задал ему вопрос, от кого он собирается "охранять и оборонять" здание ВС. Поскольку, как вспоминает Лебедь, ему "самому этот вопрос был неясен", он "объяснил уклончиво: - От кого охраняет пост часовой? От любого лица или группы лиц, посягнувшего или посягнувших на целостность поста и личность часового". После этого Ельцин представил Лебедя большой группе защитников Белого дома как командира батальона, перешедшего на сторону восставшего народа. Лебедь не стал комментировать эти утверждения Ельцина.

В баррикадах были разобраны проходы, и танки встали у стен Белого дома. Утром 20 августа Павел Грачев обвинил Лебедя по телефону, что он неправильно понял предыдущий приказ, и распорядился увести танки от стен Белого дома. Этот приказ Лебедь также выполнил. Был вызван к министру обороны члену ГКЧП Дмитрию Язову, от которого услышал странные слова: "А мне доложили, что ты застрелился!" После этого последовала встреча с членом ГКЧП генералом Валентином Варенниковым, проходившая в присутствии Ачалова, Грачева, генерала Бориса Громова и командира "Альфы" Виктора Карпухина. Лебедь доложил, что любые силовые действия возле Белого дома "приведут к грандиозному кровопролитию", в чем был молчаливо поддержан другими военными.

После этого по предложе нию генерала Ачалова провел вместе с В. Карпухиным рекогносцировку Белого дома и составил план "блокирования здания Верховного совета". В тот же день, узнав от Грачева об отказе В. Карпухина участвовать в блокировании, получил приказание Грачева поехать и сообщить защитникам Белого дома, что "блокирование, а возможно и штурм, начнется в 3 часа ночи". И этот приказ он также исполнил: сняв номера с машины и нарукавные знаки с себя и водителя, съездил и сообщил (с небольшой поправ- кой: "ввел "ефрейторский зазор" - назвал не три, а два часа, передал им эту информацию с наказом довести до сведения Скокова или Коржакова"). Зачем ввел "ефрейторский зазор" - не объясняет.

В главе "Спектакль назывался путч", описывая свое участие в событиях 18-21 августа, писал, что "за всем этим беспорядком чувствовалась чья-то крепкая организационная воля". 21 августа президент Ельцин в своей речи выразил "сердечную признательность генерал-майору Лебедю, который вместе со своими подчиненными не дал путчистам захватить политический центр но- вой России".

Ельцин выдавал желаемое за действительное. Позиция Лебедя была, как у всех военных (за исключением танковой роты майора Евдокимова, действительно перешедшей на сторону демократов, и "Альфы", действительно отказавшейся участвовать). Военные не говорили, что не ста- нут выполнять приказ, но предупреждали: жертв будет очень много, избежать их будет нельзя.

В результате никто из ГКЧП не захотел взять на себя ответственность, и приказ о штурме Белого дома так и не был отдан. После поражения путча военные вели себя по-разному. Громов не стал ни в чем оправдываться и впал на некоторое время в немилость. Грачев изобразил из себя чуть ли не героя сопротивления ГКЧП. Лебедь же не захотел принимать незаслуженные лавры спасителя демократии, хотя их ему всячески навязывали.

"Десятый раз повторяю, семнадцатый раз докладываю: ни на чью сторону я не переходил. Я солдат и выполнял приказ." На заседании одной из парламентских комиссий на вопрос о том, взял ли бы он Белый дом, "твердо ответил: - Взял бы".

Герой Приднестровья

23 июня 1992 г. под фамилией полковника Гусева Лебедь был отправлен по заданию министерства обороны в Приднестровье, где дислоцировалась 14-я общевойсковая гвардейская армия. Конфликт в Молдавии начался еще в 1989 году, когда Верховный совет Молдавской ССР принял за- коны "О государственном языке" и "О функционировании языков на территории Молдовы". Принятие этих законов, а также возможность будущего ������бъединения Молдавии с Румынией вызвали резкий протест у жителей Приднестровья, большая часть которого (кроме Бендер), в отличие от остальной части Молдавии, никогда не находилась в составе Румынии и в кото- ром русские и украинцы составляют более половины всего населения. 2 сентября 1990 года была объявлено о создании Приднестровской Молдавской республики (ПМР), которая до сих пор остается единственным оплотом советской (или квази-советской) власти на территории бывшего СССР.

19 июня 1992 г. войска Республики Молдова начали операцию по взятию под свой контроль города Бендеры, которая привела к большим человеческим жертвам. 27 июня 1992 года Лебедь принял командование 14-й армией и сразу же выступил с резким заявлением, назвав политику, проводимую президентом Молдавии Снегуром, геноцидом, а правительство Молдавии - фашистским. По приказу нового командующего 14-я армия нанесла артиллерийские удары по позициям молдавской армии. Вооруженные действия, по счастью, быстро закончились. Историки, может быть, разберутся впоследствии, что в наибольшей степени способствовало их прекращению. Во всяком случае, в общественном мнении России утвердилось убеждение, что полномасштабную резню остановили решительные действия Лебедя.

В Приднестровье в 1992 году Лебедю было присвоено звание "Человека года". Имя Лебедя связывали с убийством 18 июля 1992 года командира 2-го ба- тальона республиканской гвардии ПМР Юрия Костенко. Костенко, обвинявшийся в убийствах молдавских полицейских и нескольких своих подчинен- ных, в грабежах и торговле оружием, был арестован 16 июля после того, как он, выдержав двухдневную осаду спецназа 14-й армии, пытался бежать на Украину. 18 июля 1992 года труп Костенко был обнаружен в сгоревшей машине, принадлежавшей штабу 14-й армии, недалеко от села Владимировка. По словам Лебедя, к задержанию Костенко он имел "-непосредственное отношение. Но к стыду моих людей и моему лично, мы не смогли его удержать. Ко всему остальному я и моя армия отношения не имеем". Лебедь и "патриоты" Своими резкими заявлениями и действиями Лебедь первоначально снискал расположение у "непримиримой" коммуно-патриотической оппозиции.

В декабре 1992 г. Александр Невзоров говорил в интервью, что хотел бы видеть его президентом России. Осенью 1992 года отношение коммунистов и части национал-патриотов к Лебедю изменилось после того, как он обвинил ближайшее окружение президента Приднестровской республики Игоря Смирнова в коррупции. Предпринятая при посредничестве полковника Виктора Алксниса попытка помирить генерала со Смирновым не увенчалась успехом.

В начале 1993 года газета Александра Проханова "День" обвинила Лебедя в двойственном поведении во время попытки государственного переворота в августе 1991 года, то есть в невыполнении приказов ГКЧП. Позиция Лебедя в Приднестровье стала характеризоваться коммуно-патриотами как "сговор с новой буржуазией" ПМР, которой неугоден курс президента Смирнова на независимость от Молдавии. Ссора со Смирновым не убавила популярности Лебедя в самом Приднестровье.

В сентябре 1993 года на дополнительных выборах Лебедь был избран депутатом Верховного совета Приднестровской Молдавской республики от Тирасполя, получив 87, 5% голосов избирателей округа.

Во время событий 21 сентября - 4 октября 1993 г. Александр Руцкой обратился к Лебедю за поддержкой и предложил ему пост министра обороны. Выступая 2 октября по Тираспольскому кабельному телевидению, Лебедь заявил, что и сторонники президента, и "команда Руцкого и Хасбулатова" приглашали его прибыть в Москву, но он "в этих разборках" участвовать не намерен, так как считает, что армия в таких случаях должна держать нейтралитет. Наилучшим выходом из создавшейся ситуации он назвал одновременные перевыборы обеих ветвей власти и создание небольшого профессионального парламента - то есть как бы присоединился к "нулевому варианту" Зорькина - Вольского - Егора Яковлева.

Своего преемника на посту командарма -14 генерала Валерия Евневича назвал впоследствии за активное участие в штурме Белого Дома "палачом". Однако тогда, сразу после взятия Белого дома верными Ельцину войсками, генерал Лебедь 5 октября 1993 прибыл к председателю ВС ПМР Григорию Маракуце и (видимо, выполняя соответствующий приказ из Москвы) потребовал принести извинения России за вмешательство в ее внутренние дела - отправку добровольцев на помощь Руцкому и Хасбулатову. 14 октября 1993 года на созванной по его инициативе сес- сии ВС Приднестровья попытался добиться отставки "силовых" министров "за причастность к событиям в Москве". Когда это не удалось, в знак протеста сложил с себя полномочия депутата ВС.

Начало политической деятельности

В Москве тем временем вовсю шла подготовка к выборам. Ожидалась сокрушительная победа Гайдара, скоропостижно обернувшаяся, как известно, взлетом Жириновского.

Конструктивно-экологическое движение "Кедр" (нечто вроде ведомственной партии Госкомитета по санэпидемнадзору) предложило Лебедю возглавить список ее кандидатов в депутаты Государственной Думы. Лебедь было согласился, но последовал запрет министра обороны. Без Лебедя "Кедр" на выборах провалился. В начале 1994 г. в осведомленных кругах в Москве пополз слух о т.н. "плане Гусинско- го". Будто бы аналитики группы "Мост" пришли к выводу, что на ближайших президентских выборах ни Григорию Явлинскому, ни Борису Ельцину не светит победить кандидата от объединенной коммуно-патриотической оппозиции. Единственная надежда - противопоставить коммуно-патриотам связку Лебедь-Явлинский: первый как харизматическая личность - в качестве кандидата в президенты, второй как признанный экономист-демократ - в качестве премьер-министра и гаранта возобновления реформ.

Среди парламентариев и активистов "ЯБЛока" этот слух вызвал разнообразную реакцию: "чистый бред", "опасная затея", "Лебедь не согласится", "Явлинский никогда не согласится". Тем не менее часть демократической прессы, радио и ТВ, подконтрольная или дружественная группе "Мост" (телекомпания НТВ, газета "Сегодня", радиостанция "Эхо Москвы", газета "Московский комсомолец"), развернула активную кампанию "за Лебедя". Популярнейший автор "Московского комсомольца", апологет Явлинского Александр Минкин стал высказываться в том духе, что вся нынешняя власть в стране некомпетентна, а народ "доверяет только Лебедю и Явлинскому".

В газете "Сегодня" в восславление Лебедя включился резкий и злобно-остроумный Михаил Леонтьев, который, в отличие от Минкина, является ненавистником Явлинского, но зато обожателем "сильных мужиков" (сначала - Ельцина, потом - Кургиняна, потом - снова Ельцина, и всегда - генерала Пиночета). Наоборот, коммуно-патриоты обрушились на Лебедя с обвинениями в предательстве. Исключением в этом лагере остался А. Невзоров. Именно в это время на вопрос о том, как он относится к "предательству Лебедя", Невзоров сказал, что не стал бы спешить с окончательными суждениями. Потому что Лебедь, по его мнению, "еще не выбрал между добром и злом".

В октябре 1994 министр обороны Павел Грачев поручил своему заместителю генерал-полковнику Матвею Бурлакову (в адрес которого в этот момент возобновились обвинения в коррупции) провести инспекцию 14-й армии. Получив известия об этом, Лебедь резко выступил против такой инспекции, назвав Бурлакова "банальным жуликом, по которому плачут все прокуроры России". Через несколько дней президент Ельцин отстранил Бурлакова от исполнения обязанностей заместителя министра до расследования обвинений в его адрес (с тех пор расследование забыто, но Бурлаков не восстановлен в должности).

Ввод войск в Чечню в декабре 1994 Лебедь назвал "дурью и глупостью" и заявил, что военнослужащие 14-й армии "ни при каких обстоятельствах" не будут участвовать в военных действиях в Чечне. На вопрос о возможности перейти в руководство министерства обороны и возглавить операцию на Северном Кавказе ответил, что "если раз- говор идет о выводе российских войск из Чечни, то я готов эту операцию возглавить." Резкость критических суждений Лебедя о политических событиях и лицах возросла, одним из объектов высказываний стал сам президент ("первый секретарь Свердловского обкома, прославившийся разрушением Ипатьевского дома").

Опала и выборы 1995-96 гг.

В апреле 1995 г. Лебедь примкнул к Конгрессу русских общин (КРО). Первоначальный КРО - это умеренно националистическое движение, организованное Дмитрием Рогозиным как объединение русских организаций скорее в ближнем зарубежье, чем в России, и с объявленной целью защиты их интересов. Осенью 1994 г. Рогозин создал оргкомитет Российской организации КРО, председателем которого в январе 1995 г. стал Юрий Скоков.

Скоков попытался придать движению более широкий характер, что на практике сделало его очень разношерстным (русские националисты разной степени умеренности и неумеренности, национал-сепаратисты, центристы всех оттенков, радикальные коммунисты и умеренные демократы). В 1993-94 гг. рогозинский КРО поддерживал в приднестровских делах не Лебедя, а президента Смирнова, но в 1995 г. ориентация была выгодно сменена. 8 апреля 1995 г. Лебедь был избран членом Национального совета КРО, 28 апреля - замес- тителем председателя Национального совета КРО, в августе 1995 г. - председателем правления Московского областного отделения КРО.

В июне 1995 г., не согласившись с приказом о реорганизации 14-й армии, Лебедь подал рапорт об уходе в отставку, который после некоторых колебаний был подписан президентом. Избирательную кампанию 1995 г. КРО Скокова-Лебедя провалил. Между двумя лидерами сразу же начались трения и скрытая борьба (кстати, если Лебедь - сын зэка сталинских времен, то Скоков - сын следователя НКВД).

В борьбе за методы избирательной кампании победила концепция Скокова, который хотел быть одновременно и "центристом" и оппозиционером, и русским державником и покровителем национальных меньшинств, а к концу кампании - все более и более "левым патриотом". В результате КРО превратился в бледный вариант компартии и при наличии пары-тройки адекватных коммунистических блоков потерял свой потенциальный электорат. Важнейшую роль в поражении сыграло то, что Лебедь был в списке не первым, а вторым. Но в собственном избирательном мажоритарном округе Лебедь прошел "на ура". В январе 1996 г. съезд КРО единогласно выдвинул Лебедя кандидатом в президенты России. И почти сразу же Лебедь окончательно поссорился со Скоковым, после чего для страховки организовал еще одно свое выдвижение - просто от инициативной группы. Среди поводов для ссоры люди из КРО называют два.

Брат Лебедя Алексей в интервью "Известиям" отрекся от какой бы то ни было связи с КРО. Скоков попенял на это Александру Лебедю, намекнув, что без его, Скокова, денег Алексей никогда не стал бы депутатом. На это Александр Лебедь будто бы засмеялся и сказал, что Алексей победил, потому что у него фамилия хорошая, и деньги тут совершенно ни при чем.

По другой версии, у Скокова были привезенные из Дагестана доказательства фальсификации выборов в Дагестане в пользу движения "Наш дом - Россия" за счет КРО. Лебедь настаивал на раскрутке этих доказательств, а Скоков сказал: "Зачем? Все равно бесполезно". Как бы то ни было, сразу после январского съезда КРО и Скоков, и Лебедь, формально оставаясь соответственно председателем и заместителем председателя КРО, фактически отошли от участия в деятельности организации. На майском съезде КРО, на котором Рогозин "уволил" Скокова, ни Скоков, ни Лебедь не присутствовали.

Организаторами президентской кампании Лебедя стали чисто лебедевское офицерское объединение "Честь и Родина" (созданное в октябре 1995) и глазьевская ДПР. Впрочем, то, что осталось от КРО после поражения и серии расколов (во главе с Д. Рогозиным) тоже поддержало Лебедя.

Повторяя в эклектизме Скокова, Лебедь в дополнение к стороннику государственного дирижизма Глазьеву приблизил к себе экономиста противоположной ориентации - ультралиберала Виталия Найшуля. В Думе в конце января 1996 г. Лебедь вступил в депутатскую группу "Народовластие" Николая Рыжкова-Сергея Бабурина, но уже в марте ее покинул и завязал довольно тесные отношения с Григорием Явлинским, которые, однако, так и не вылились в политический союз. Наряду с организаторами избирательной кампании из числа военных и дэпээровцев, большую роль в штабе Лебедя стал играть теневой "делатель королей" Алексей Головков. Осенью 1991 г. именно А.Головков, в то время руководитель аппарата Межрегиональной депутатской группы, помог Геннадию Бурбулису выполнить задание президента "отыскать министра-экономиста", предъявив Егора Гайдара.

Став секретарем Совета безопасности, генерал Лебедь ведет себя как наследник престола. Хотя объем полномочий секретаря Совета безопасности невелик (это чисто совещательный, декоративный орган при президенте), Лебедь за несколько дней успел согнать с места всеми ненавидимого министра обороны, поучаствовать в разгоне тройки Коржа- ков-Барсуков-Сосковец, смертельно обидеть Чубайса, Шумейко и даже сек- ту мормонов. Кто читал повесть Юрия Полякова "Демгородок", не может не сказать, что сегодняшний Лебедь - вылитый Избавитель Отечества (и. о.) адмирал Рык. То ли это у него само собой так получается, то ли он это сознательно?

ВЛАДИМИР ПРИБЫЛОВСКИЙ

Москва

1996 год

Переход в начало сайта