СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ   ОТЕЧЕСТВО   В   ОПАСНОСТИ !

В 1990-1991 г.г. произошел буквально взрыв общественных инициатив и мероприятий, которые стали возможны благодаря перестройке, а с другой стороны – явились следствием того, что она остановилась на своих первых достижениях. А все хотели и ожидали большего. Точнее – практических результатов. Положение же в стране становилось критически-нестабильным: гремели выстрелы на армяно-азербайджанской границе (Карабах), армия готовилась войти в Баку, произошел прорыв армяно-турецкой границы местным населением, пролилась кровь в Фергане, начались массовые выступления в Москве, бурлила Прибалтика.

С одной стороны, становилось очевидным бессилие существующей власти, с другой –  ее чванство, высокомерное нежелание, да и неумение (а откуда ему взяться за десятилетия коммунистической диктатуры?) просто говорить с народом. И народ стал брать инициативу в свои руки. Происходило это в разных, порой даже неожиданных, но продуктивных формах.  

Сразу оговорюсь: все годы т.н. перестройки я не выходил за рамки правового поля и гражданственности, свято сохраняя верность Родине, Партии и Присяге. Моя инициатива  ограничивалась рамками интеллектуального поля. Но дискуссий я не только не избегал, а как правило был их инициатором – часто на рискованные, а то и запретные в то время темы. Это незаметно для меня, но очень хорошо заметно для окружающих, а особенно – моих начальников, сдвигало меня в сторону лево-радикальной оппозиции КПСС, а значит – и существующей армии. Существенную, если не окончательную, роль в этом процессе сыграли Общественные экспертизы военной опасности и деятельности Вооруженных Сил СССР.

Всего их состоялись три: первая – в Москве, в середине января 1991 года; вторая – также в Москве, в апреле того же года; третья (и последняя) – в июле 1991 года в городе Ростов-на-Дону. Они были организованы журналом «Международная жизнь» при содействии Фонда социальных изобретений СССР, его Казахского отделения и Научно- исследовательского и конструкторского института энерготехники.

Так что деньги – абсолютно советские, хотя результат экспертиз – явно антисоветский. Это я подчеркиваю к тому, что за последующие годы мы провели массу интеллектуальных мероприятий (как и другие неправительственные общественные организации) и изданий литературы на средства западных благотворительных фондов, против чего сейчас готовится закон в Госдуме. Будто западные разведки подобным образом осуществляют подрывную работу в нашей стране.

Это бред сивой кобылы. Все дело в том, что за многолетнюю деятельность во многих  общественных организациях я не припомню случая, чтобы эти организации получили от родного государства хотя бы ломаный грош. А вот деятельность думы наносит значительный финансовый урон нашей стране и подрывает веру у народа в свою дееспособность, профессионализм и вообще практическую надобность. Что же касается секретов, то у меня хранятся цветные фото американских самолетов «Стелс» (радионевидимок), подаренные мне военным атташе посольства США. У нас они в то время приводились в размытом изображении в учебной литературе с грифом «секретно».

Однако – к экспертизе. Реальными ее организаторами были Алексей Панкин – в ту пору зам.главного редактора журнала «Международная жизнь» (который после путча  91-го года долее 10 лет отсиживался в Швеции у своего папы-посла и кратковременно – Министра иностранных дел, а сейчас возник в качестве зав.отделом в «Известиях»). Он стал координатором экспертизы.

Программно-интеллектуальная часть обеспечивалась начальником кафедры политической экономии Ростовского училища РВСН Григорием Алексеевичем Алимурзаевым (дальнейшая судьба его мне неизвестна) и созданной им Школой стратегий социоинтеллектуального предпринимательства.

Военная составляющая олицетворялась мной, хотя во всех трех экспертизах участвовало на добровольной основе до полутора десятков военнослужащих, зачастую приехавших на личный страх и риск, на собственные деньги и очень издалека. Например, п/п-к Евгений Орешкин, командир автомобильного батальона, приехал с Алтая (в ноябре 1991 года он был изгнан из армии – на полгода позже меня). А в середине последнего пленарного заседания на 1-ой экспертизе вдруг появился запыхавшийся общевойсковой капитан (он прилетел аж с Камчатки. И как умудрился нас найти – ведь мы собрались под Москвой, в Крылатском.) и потребовал слова: - Немедленно принимайте решение по реформированию армии. Она разваливается и становится опасной для страны.

Забегая вперед, скажу: Это был главный вывод, к которому пришла первая экспертиза – главная опасность для общества в тот период исходила не извне, а изнутри. И носителем этой опасности были Армия и КГБ.

Активное участие в экспертизе принял «Комитет солдатских матерей» во главе с одним  из его создателей Марией Кирбасовой (теперь едва живой после настигшего ее инсульта).

Состав экспертизы (около 150 человек) вообще был уникален. Примерно треть составляли те, кому персонально были направлены приглашения, или делегированы официальными ведомствами в ответ на приглашение Оргкомитета (лишь Генштаб, как обычно, игнорировал это приглашение, хотя несколько его работников в личном  качестве (?!) на экспертизе присутствовали). Основная же масса (и как потом оказалось – самая активная и продуктивная) были люди с «улицы», т.е. не политики и активисты-общественники, а просто граждане, радеющие за судьбу Отечества. Об экспертизе они узнали из журнала «Новое время», №46, 1989 г., который был информационным спонсором мероприятия и где вы можете найти отчет о 1-ой экспертизе (№16, 1990 год).

Уникальность технологии, которую вместе с небольшой группой своих помощников привез полковник Алимурзаев, заключалась в том, что экспертам (т.е. участникам) была предоставлена полная свобода самоопределения. Содержательных параметров оргкомитетом также не вносилось. Все идеи должны были родиться из самой игры. Роль специалистов-технологов сводилось лишь к тому, чтобы специальными методами активизировать мыслительную деятельность участников групп. Лидер группы вырисовывался сам в ходе обсуждения. Ему и поручался группой итоговый доклад на пленарном заседании. Вот и все старшинство – по количеству и качеству труда. Несмотря на казалось бы разномастность и непрофессионализм экспертов, в ходе экспертиз был получен неожиданный научный продукт, достоверность и значимость которого оказалась просто ошеломляющей.

О первом выводе я сказал уже выше. Другой важнейший вывод: мы спрогнозировали распад СССР и начало военных конфликтов по «большой дуге». Все совпало, даже время распада СССР.

В Ростове, например, мы застали социально-политическую тишь. Одна из групп взяла этот вопрос для исследования и сделала вывод: социальный взрыв – не за горами и ведущей силой его будут казаки – сбылось и это.

На игре в Ростове мне довелось возглавить группу по проблемам безопасности страны. Ее выводы были таковы: Социалистическое отечество в опасности! Главная опасность исходит от лиц, в чьих руках находятся силовые структуры. Военный переворот  -  на горизонте. Если бы в тот момент догадывались, как близок этот горизонт.

Из Ростова мы разъехались по местам. По делам, связанным с документальным оформлением итогов игры, в Москву приехал и полковник Алимурзаев. Мне же надо было готовиться к учебно-методическим сборам накануне нового учебного года. Кроме того, я планировал принять участие в приемных экзаменах в академии по своему предмету. Однако события развернулись по другому сценарию.

У меня в альбоме хранится цветная фотография с нашим ростовским другом, на которой я в очень приподнятом настроении. Ее история такова.

Мы с Григорием Алексеевичем на Охотном ряду выходим из подземного перехода. Вдруг я совершенно искренне и громко рассмеялся. – Ты что?, - удивился Алимурзаев. - Ты знаешь, меня сейчас осенило: меня в этом году уволят из армии. Обсуждая эту тему, мы вышли из перехода и тут какой-то «вольный стрелок» несколько раз щелкнул в нашу сторону своей фотокамерой. Я возмутился и сказал ему, что мы не собирались фотографироваться, потому платы никакой не будет. – Вы знаете, впервые вижу таких жизнерадостных военных. Дайте ваш адрес и я пришлю вам фото в подарок. Через несколько дней я действительно получил по почте эту фотографию.

А вот как развивались события дальше.